«Менять мир к лучшему» – Нобелевский лауреат Дмитрий Муратов. Иллюстрация: Смаранда Толосано
Главный редактор «Новой газеты» Дмитрий Муратов в своей речи на церемонии вручения Нобелевской премии мира сказал: «Эта премия – всей настоящей журналистике… сообществу, которое выполняет профессиональный долг».
Четыре дня спустя в беседе с GIJN Муратов подчеркнул истинную ценность журналистов-расследователей, с которыми он разделил высокую честь получения Нобелевской премии. По его словам, «журналисты-расследователи – это великая миссия. Это важнейшая миссия человечества. Они не дают украсть будущее».
Нобелевский комитет вручил премию мира 2021 года Дмитрию Муратову и Марии Рессе – основательнице независимого филиппинского издания Rappler – за «усилия по защите свободы выражения мнений, которая является предпосылкой демократии и прочного мира».
226 зрителей из 74 стран присоединились к интервью с главным редактором «Новой». Часовой вебинар модерировали исполнительный директор GIJN Дэвид Каплан и заместитель директора Габриэла Манули.
«Я люблю, чту, уважаю журналистов-расследователей. Это серьёзная, великая работа. Огромная работа с источниками, базами данных, у компьютера и в поле. Журналисты-расследователи – это люди, которые никогда не узнают огромной славы, но они являются условием выживания человечества», – подчеркнул нобелиат.
На вопрос, зачем молодым людям выбирать профессию журналиста-расследователя, Муратов ответил всего одной фразой: «менять мир к лучшему». Модераторы предложили сделать футболку с этим слоганом, на что нобелевский лауреат в шутку возразил: «Предлагаю татуировку!»
На церемонии награждения в Осло Муратов также посвятил свою награду погибшим за последние 15 лет шести журналистам «Новой газеты»: Игорю Домникову, Юрию Щекочихину, Анне Политковской, Анастасии Бабуровой, и Стасу Маркелову, Наташе Эстемировой.
Памятуя об этом тревожном контексте, Дэвид Каплан начал интервью.
«Сегодня во всем мире мы, журналисты, сталкиваемся с тем, что превратилось в экзистенциальный кризис – не только для свободной прессы, но и для демократии и прав человека», – сказал Каплан. «Журналисты оказались на переднем крае борьбы – нас судят, сажают в тюрьму, в нас стреляют; мы сталкиваемся с беспрецедентной слежкой, судебными преследованиями, а поток дезинформации подрывает доверие общества к нашей работе».
Каплан добавил, что «Новая газета» находится на передовой, регулярно рассказывая о практически невозможных условиях жизни в России.
«Мы следили за работой газеты в течение 20 лет и всегда были впечатлены уровнем расследовательской журналистики, – упомянул «Новую» исполнительный директор GIJN. «Журналисты реализовали проекты, посвященные коррупции, нарушениям прав человека, мошенничеству во время выборов, насилию со стороны полиции и другим злоупотреблениям властью в стране, где работа многих независимых изданий больше не возможна».
Муратов, в свою очередь, отметил, что время пассивного освещения, поиска эксклюзивов и соревнований со СМИ-конкурентами прошло для независимых изданий. Вместо этого, по его словам, редакции должны сотрудничать и придерживаться демократических ценностей, а также активно добиваться справедливости в отношении злоупотреблений и искать решения проблем, игнорируемых правительствами.
«Я очень хочу, чтобы мы это сделали. И журналисты-расследователи должны к этому присоединиться», – добавил он.
В качестве насущного примера Муратов указал на роль редакций в отношении тяжелого положения его коллеги-нобелиата Марии Рессы, которая живет на Филиппинах под постоянной угрозой тюремного заключения по очевидно сфабрикованным обвинениям.
«Помочь можно солидарностью журналистов. Только солидарностью. Смотрите: если сейчас Марию Ресса, не дай бог, арестуют на Филлипинах, я уже подписал все бумаги – я лечу к ней. Я к ней сразу лечу вместе с членами нобелевского комитета, правозащитниками и журналистами-расследователями. Давайте проявлять солидарность в отношении наших коллег. Моментально к ним прилетать, сидеть у них в офисах, сидеть у них в тюрьмах».
Другими словами, никакого «заламывания рук» и тщательно продуманных заявлений. Слово «моментально» в послании Муратова было яснее ясного: когда автократы пытаются заставить замолчать журналистов, занимающихся расследованиями, их коллеги должны тут же броситься к ним на помощь и поднять шум.
Во время интервью GIJN Муратов был в гостях у коллег-радиожурналистов в городе на Волге – Самаре.
На вопрос, предоставило ли международное внимание к Нобелевской премии мира независимым СМИ в России дополнительную защиту от преследований со стороны государства, Муратов ответил, что не знает. Однако подчеркнул, что награда превратила «Новую газету» в кол-центр, куда россияне обращаются как в последнюю инстанцию для решения гражданских проблем.
«У меня сильно прибавилось работы. «Новая газета» и я лично получаем сейчас сотни, сотни, сотни сообщений с просьбой помочь с лекарствами, судами, квартирами, болезнями детей. Эта премия оказалась новой работой. И, честно говоря, я рад этому, и мы будем это делать».
По его словам, влияние журналистских расследований – от увольнения чиновников до перемен в политике и воздействия на избирателей – важно не только для улучшения жизни, но и для сохранения карьеры и сил журналистов.
«Когда мы после наших расследований не видим результата, мы выгораем. Я знаю, что настоящая жизнь статьи начинается, когда она уже опубликована. Мы обязаны добиваться результата. Если есть результат, то не будет и выгорания».
Однако, если в условиях автократии такое влияние невозможно, даже просто освещение злоупотреблений может иметь бесспорную ценность, повышая ожидания в репрессированных обществах.
Помимо борьбы с коррупцией и преступлениями мафии, «Новая газета» ведет кампанию по борьбе с двумя леденящими душу проблемами: пытками в тюрьме и редкими детскими неврологическими заболеваниями, включая спинальную мышечную атрофию (СМА).
Муратов уже пообещал пожертвовать денежную составляющую Нобелевской премии (около $570 000) благотворительным организациям, в том числе тем, кто борется с редкими детскими заболеваниями в России, а также фондам журналистики, включая премию имени Анны Политковской.
«Мы хотим создать международный трибунал против пыток. Это страшное, ужасное действие, которое происходит в тюрьмах разных стран мира, а у нас в России – всё время, – сказал Муратов. – Я хочу, чтобы мы со всего мира собирали сведения о пытках, и из этого сделали белую книгу пыток и передали ее в международный трибунал. Это журналистская инициатива, и журналисты и журналистские сети должны в этом участвовать».
В рамках своей активистской философии Муратов выдвинул идею в стиле Робин Гуда: когда журналисты-расследователи находят украденные деньги, которые в противном случае были бы потеряны для общества, то эти возвращенные средства следует перераспределить на достойные цели.
«Мы журналисты-расследователи вместе раскрыли множество схем мафии. Мы нашли миллиарды и миллиарды денег, которые принадлежат коррупции, мафии. А куда они денутся? Моя идея состоит в том, чтобы мы вместе с вами договорились, чтобы эти деньги направлялись в благотворительные фонды, которые вернут их людям, нуждающимся в лечении: детям, молодым взрослым. Давайте заберем эти деньги у мафии и отдадим их людям».
Муратов призвал сообщество журналистов-расследователей поделиться своим мнением по поводу этой инициативы.
Несмотря на суровые условия, в которых приходится работать сотрудникам «Новой», издание продолжает делать злободневные репортажи и проводить расследования. В ответ на вопрос о том, какие уроки репортеры из других репрессивных стран могут извлечь из жизни его команды, Муратов подчеркнул, что меняться нужно не редакциям, а режимам.
«Ни в коем случае не прогибаться ни под что. У нас, безусловно, репрессивная власть. Мы не меняем своего поведения и не меняем своих принципов. Пускай власть меняет. В России выросло целое поколение выдающихся журналистов, которые занимаются расследованиями. В первую очередь, конечно, «Важные истории», ФБК (Фонд борьбы с коррупцией) – это выдающиеся проекты».
По мнению Муратова, талант и мотивация эффективной журналистики, стоящей на страже прозрачности и демократических ценностей, вероятно, уже есть во многих автократических обществах. Но молодые люди в авторитарных странах должны помнить, что, работая на государство они лишь напрасно растратят свой талант. И важно, чтобы журналисты не переставали поддерживать друг друга.
«Это солидарность», – сказал он и добавил: «О чем я мечтаю? – Я мечтаю о сотрудничестве с международными сетями журналистов-расследователей».
Говоря о небольшом, но увеличивающемся глобальном сообществе журналистов-расследователей, Каплан завершил интервью, напомнив о заключительной цитате Муратова на церемонии вручения Нобелевской премии: «Мы – антидот от тирании».
Рекомендуемые материалы по теме
Почему журналисты в условиях автократии должны работать так, как-будто они живут в демократии.
Изложение фактов властям: Что Нобелевская премия мира 2021 года означает для журналистики.
Любимые инструменты российского журналиста Романа Анина.
Рован Филп (Rowan Philp) – лауреат многих журналистских наград, работавший более чем в двух десятках стран. В течение 15 лет Филп был главным репортером и главой лондонского бюро Sunday Times в Южной Африке. Сейчас он живет и работает в Бостоне.
